Итак, 7-я книга "Политики" Аристотеля посвящена созданию идеального города.
Все граждане этого града-на-горе равно стремятся к добродетели. Поэтому они не отвлекаются от низкие и суетные дел, то есть на такой труд, за который можно получать деньги (это определение из 8-й книги). Они просто и только - воины. Любящие слушать музыку, но не исполнять ее, овладевшие гимнастикой и азами рисования. Только они имеют гражданские права в этом полисе. В городе еще могут жить торговцы и ремесленники. Но это люди, далекие от упражнения в добродетели, и потому прав они иметь не будут. Но будут платить налоги свободным господам, упражняющимся в добродетели для их грандиозных храмовых и иных построек. Земли вокруг города будут обрабатывать рабы, поставлять пищу для трапез господ, упражняющихся в добродетели.
"Граждане не должны вести жизнь, какую ведут ремесленники или торговцы (такая жизнь неблагородна и идет вразрез с добродетелью); граждане проектируемого нами государства не должны быть и землепашцами, так как они будут нуждаться в досуге и для развития добродетели... Ремесленники не принадлежат к гражданам, как и вообще всякий другой слой населения, деятельность которого направлена не на служение добродетели. Ясно и то, что право собственности должно принадлежать именно этим, раз землепашцы должны быть рабами или варварами-периеками... Все гражданское население распадается на две части, т.е. на тяжеловооруженных и совещающихся, и так как надлежит, с одной стороны, отправлять религиозный культ, а с другой – дать отдохновение тем, чей возраст освобождает от других занятий, то этим последним и следовало бы поручить исполнение жреческих обязанностей... Одна часть земли, находящейся в общем пользовании, должна идти на служение богам, другая – покрывать расходы на устройство сисситий (общих трапез)".
Эта мечта Аристотеля почти в точности сбылась в средневековых монастырях.
Профессиональные аскеты, живущие за счет рабского труда крепостных.
То, что в число христианских добродетелей вошло безбрачие (взамен античного воинского гомосексуального братства) - это уже частности.
Что же касается самого Аристотеля, то он вполне империалистически мыслил создание такого города где-то на "новых территориях", завоеванных армией его ученика Александра Македонского. Это должны быть Нью-Афины: с обязательными портовыми Пиреями, находящимися все же в карантинном отдалении от крепостных стен самого Полиса. Этот город должен быть создан с нуля: пришли благородные воины и местное население обратили в рабов, согнанных для строительства стен, зданий, порта, дорог и обработки земли. И упражняются в добродетели...
В принципе, «Северная Фиваида» русской монастырской колонизации с определенного момента строилась похоже.
И все же интересный вопрос: в какой степени эта утопия Аристотеля повлияла на быстрое распространение модели общежительного монастыря?
Впрочем, тибетские буддисты, не читавшие Аристотеля, тоже пришли к монастырскому феодализму.
текст:
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/aristot/07.php