Е. Бунтман― Еще одна важная тема, которая была, на самом деле действительно важная. Вроде бы кажется смешным. Это россиянки и иностранцы. Очень много было осуждений в адрес россиянок, которые ну как сказать, вешаются на иностранных болельщиков, на вот этих опрятных брюнетов, вежливых, которые приезжают и потом веселятся на Никольской. И в том числе от митрополита Иллариона достаточно корректное было заявление. Но на ту же тему. Что негоже выходить замуж за иноверцев. Что это порождает большие проблемы и не надо прельщаться этим.
А. Кураев― Митрополит Илларион не такой уж старый человек, а простите, как старуха у подъезда размышляет. Дело в том, что есть такая крайне печальная для церковной истории реальность. Мы - церковь, называющая себя апостольской - на самом деле ничего не помним из апостольской жизни, апостольских трудов. Вплоть до того, какой апостол к какому племени пошел проповедовать. А уж тем более подробности – как он это делал. Ничего не сохранилось, кроме того, что связано с именем лишь одного, самого «неправильного» апостола - Павла. На самом деле то чудо, что вдруг из маленькой еврейской секты появилась мировая религия, произошло благодаря жутким варварам- насильникам, которые вторгались на территорию уже христианизированной Римской империи. Они насильничали, воровали, убивали. Девчонок уводили в полон. Но если эта девушка, женщина уже была воспитана в христианстве, то, став наложницей или супругой варвара, где-то далеко за Дунаем или за Рейном, своих (и его) детей она все равно воспитывает в вере своего дома. Особенно если у нее родятся дочери, до воспитания которых их отцу-варвару особого дела нет. А если она еще наложница или жена местного королька, то со временем получается, что ее дети, будучи христианами, наследуют местный трон. Назову только одно имя. Святая Нина, просветительница Грузии. Она рабыней попала в Грузию, а в итоге история Грузии стала другой. То есть когда некая идея сильна, то неважно, каков социальный статус ее носителя. Это может быть пятая жена в гареме или раб, но она или он своей верой заразит всех остальных, включая своих хозяев. А если наша вера слаба, то конечно мы боимся. Мы боимся, что наши женщины потеряют нашу веру, примут какую-то другую, что своим детям они не смогут передать свой «русский мир».
Е. Бунтман― То есть это возвращение к секте.
А. Кураев― Это означает как минимум диагноз, что тот же митрополит, будучи достаточно молод лично, тем не менее, говорит от имени одряхлевшей религиозной структуры. Которая знает, что она дряхлая, ни на что не способная, и поэтому всего боится.
Е. Бунтман― С заведомо более слабых позиций. Что уведут у нас истинную веру.
А. Кураев― А если говорить не о религии, а просто что называется о нравственности и падении нравов, то я помню, что в 80-м году во время московской Олимпиады в московской студенческой среде был распространен замечательный анекдот:
Накануне Олимпиады в Москве замечают, что маловато мест в наших гостиницах, надо использовать студенческие общежития. А учитывая, что гости будут с развращенного Запада, хорошо бы еще и публичные дома устроить. На оргкомитет вызывают ректоров московских университетов и говорят: слушайте, в ваших общежитиях будут гостиницы, но вот не могли бы ваши студентки поласковее гостей принять. Что для этого нужно, какие траты предусмотреть?». Ректор МГУ говорит: нам для этого нужно, собственно говоря, думаю, что тысяч 100 рублей. — А зачем? - Ну, новую мебель, постельное белье закупить. Спрашивают ректора университета дружбы народов: а вам сколько нужно. — Нам нужно 500 рублей. – На что? — Вывеску менять, что мы теперь бордель. Спрашивают ректора Иняза: а вам сколько нужно? – Десять рублей. – Зачем? — Раздать студенткам по две копейки, что бы те позвонили мамам домой и сказали, что мы перешли на легальное положение.
Е. Бунтман― Предлагаю в последние пять минут хотя бы обозначить, не то что успеть серьезно поговорить, на мой взгляд, это одна из самых важных тем грядущего года. Или может быть двух лет. Это автокефалия. Украина, украинской церкви. Было очередное заявление президента Украины Петра Порошенко, что Россия ставит палки в колеса. Не дает украинской церкви получить автокефалию. Но при этом он еще раз говорил, что нуждается в поддержке, что все остальные вроде бы поддерживают. Вы следите за этой историей? На какой сейчас стадии все находится.
А. Кураев― Это непредсказуемо. Потому что мы не знаем главного.
Е. Бунтман― Позицию патриарха Варфоломея.
А. Кураев― Позицию Эрдогана не знаем. То есть ясно, что сейчас есть взаимозависимость путинской России и эрдогановской Турции. А вопрос в том, насколько для Эрдогана важен этот вопрос. Да и для Кремля тоже. Потому что есть масса других вопросов, гораздо более серьезных типа газопровода, и сирийских разборок. Естественно, каждый из этих геополитиков презентует себя как совершенно независимого и жесткого правителя, который отстаивает национальные интересы. И поэтому им нужны какие-то эпизоды, где они бы сказали «нет», публично сказали бы: нет, мы устоим, не поддадимся давлению, шантажу и так далее. А с другой стороны, напротив, нужно уметь делать какие-то уступки. Вот говорят, буквально на днях Турция попросила на 10% снизить для них цену газа из России. Говорят, это сделали. Была ли какая-то при этом договоренность, что мы вам на 10% газ дешевле, а вы нам преподнесите вашего патриарха на серебряном блюдечке. Для Эрдогана церковная тематика совершенно периферийна, и поэтому для него и то и другое может быть легко: щелкнуть по носу своего карманного патриарха или напротив сказать, делай, что хочешь.
Е. Бунтман― А патриарх действительно карманный.?
А. Кураев― Бывший капитан турецкой армии.
Е. Бунтман― Стамбула.
А. Кураев― Офицеров бывших не бывает.
Е. Бунтман― Последствия автокефалии. Предположим, что это все-таки произойдет. Насколько это быстро все проявится.
А. Кураев― Проявится это все сразу. Меня очень тревожит то, что я не вижу в украинском сегменте Интернета или прессе серьезного обсуждения гарантий тех, кто не согласится. Да, если Варфоломей даст эту автокефалию, УПЦ МП быстро перестанет быть церковью большинства. Церковью большинства станет автокефальная украинская церковь. Но она не сможет вместить в себя все разнообразие, которое есть реально. Культурное, языковое, политическое разнообразие, которые есть в жизни Украины. Какие-то приходы, люди, монастыри все равно пожелают остаться с Москвой. Они хотят осознавать себя символически частью РПЦ. Может их будет 3%, это неважно, сколько. Но кто-то захочет.
Е. Бунтман― И они выпадут из общей жизни религиозной.
А. Кураев― Да ладно пусть выпадут. Вопрос не в этом. Вопрос в том, чтобы на эти три процента чудаков не обрушились репрессии. Типа вы не прошли перерегистрацию, и поэтому не имеете права владеть этим храмом, вы не имеете права издавать какие-то свои журналы или книги, создавать свои школы… Потому что на этих «иностранцев» очень легко обрушить массу ограничений. Мы же видим, как это делается в России, когда какая-то организация религиозная объявляется нежелательной. И вот я этого я боюсь, потому что менталитет-то у нас одинаковый.
Е. Бунтман― Соблазн велик будет.
А. Кураев― Соблазн велик. Ага, теперь «наши в городе». И поэтому у нас появилось право на наш, праведный погром. Вот этого я боюсь.
Е. Бунтман― Один из главных вопросов это все-таки большие владения московской церкви. Киево-Печерская лавра.
А. Кураев― Никаких владений у московской церкви там нет. И как раз это бесит и украинских архиереев и Москву. Потому что по украинскому законодательству собственником храма являются только прихожане. Конкретные прихожане этого храма. А не епархия.
Е. Бунтман― Мы в любом случае будем следить за этой историей. Следить внимательно, она, так или иначе, будет развиваться. Спасибо большое. Евгений Бунтман был с вами. Андрей Кураев, «Особое мнение». И надеемся, что будем говорить и об этой проблеме и о других связанных с церковью и с миром. И с чемпионатом мира и другими этическими и религиозными проблемами. Спасибо большое.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →